По воле судьбы - Страница 34

Риз следил за каждым ее движением, наблюдал, как она ставила суп на стол, как возвратилась в кухню за хлебом и сыром.

Да, ей не следовало позволять Марку оставить ее сегодня вечером наедине с каменщиком. Этот огромный дом вдруг показался ей таким маленьким. Соблюдая крайнюю осторожность, она закончила приготовления к трапезе и села на свое место.

Как всегда, Риз сидел напротив, с другой стороны стола. Девушка попыталась незаметно сдвинуться на самый краешек, но это не очень-то помогло. Они были одни, и их колени почти соприкасались. Казалось, отсутствие Марка сильнее сближало их.

Джоан не отрывала глаз от своей тарелки и пыталась не обращать внимания на сидящую напротив клокочущую грозовую тучу, вот-вот готовую разразиться громом и молнией.

– Мне нравится твой брат, но я рад, что сегодня он не ужинает с нами, – наконец произнес Риз. – Когда наступает вечер, ты постоянно таскаешь его за собой и всегда следишь, чтобы он был рядом. Приятно поужинать с тобой вот так, без щита между нами.

Джоан не думала, что ее манипуляции с Марком были столь очевидны.

– Пол наверху мокрый, – сказал он. – Он часто бывает мокрым, местами, но не так, как сегодня.

– Сегодня было сыро из-за дождя, поэтому он долго сох.

– Ты не обязана мыть пол во всех комнатах каждый день. Это лишнее.

– Я не против работы.

– А я против. Со временем доски испортятся.

– Я пробуду здесь не настолько долго, чтобы они успели испортиться.

– Я знаю, зачем ты это делаешь. Все это мытье. Стремишься доказать, что ты отрабатываешь кров и хлеб, чтобы…

– Так как пол я мою тебе, а еда и крыша твои, я не понимаю, что ты имеешь против этого?

Если не считать стального блеска, появившегося в его глазах, можно было подумать, что он не услышал ее слов.

– …чтобы доказать, что ты отрабатываешь свою пищу и крышу над головой, и чтобы я не рассчитывал на другую плату, – закончил он.

По крайней мере, ее коленки болели не напрасно. Вот только она не ожидала такого поворота в разговоре.

– Я же сказал тебе, Джоан, что ничего такого не будет. Разве я напугал тебя или дал повод думать, что солгал? Разве в моем отношении было что-то, кроме почтения?

– Нет, но… – она замолкла на полуслове. Риз посмотрел ей прямо в глаза.

– Но что-то есть между нами. Ты это собиралась сказать, не так ли? – закончил он за нее.

– Да, что-то непонятное, неуловимое. Когда ты возвращаешься и даже когда уходишь. Словно туман, такой плотный, что до него можно дотронуться. Ты говорил слишком дерзко у колодца в ту первую ночь и посмотри, что из этого вышло? Я не боюсь тебя, но ты заставляешь меня быть осторожной.

Он протянул руку. Отчасти зачарованная, отчасти потрясенная она смотрела на эту руку. Прикосновение. Наинежнейшее прикосновение к ее щеке.

– Дело не только во мне, прелестная голубка, и всегда было не только во мне. Моя искренность возле колодца тут ни при чем – ты не доверяешь себе, так же как и мне. Хотя в глубине души знаешь, что нам будет хорошо вместе.

На мгновение она замерла, не в силах пошевелиться. Казалось, тепло его грубой ладони удерживает ее на месте, проникает сквозь кожу, будоражит. Манящее живительное тепло.

Джоан откинулась назад, затем встала и отошла к краю стола, чтобы он образовал между ними барьер.

– В этом ты весь: в первую же ночь, как только моего брата нет со мной, снова позволяешь себе вольности. Кажется, я правильно делаю, когда прикрываюсь им как щитом. Говоришь, что все это время относился ко мне почтительно? Зачем же тогда сейчас своими поступками противоречишь сам себе?

– В нежном прикосновении нет ничего непочтительного.

– Это не просто нежность. В самый первый день ты сказал, что не настолько свят, чтобы не желать соблазнить меня, и мне кажется, именно это ты задумал сделать сегодня ночью.

– В том, чтобы желать женщину, тоже нет непочтительности.

– Есть, если она равнодушна и сама не хочет этого.

Он посмотрел на нее через стол. Выражение его лица было ей непонятно.

– Ты все время повторяешь, что равнодушна. Ты в этом уверена? Минуту назад я почувствовал трепет под своей ладонью, увидел что-то в твоих глазах, что говорит совсем о другом.

– Совершенно уверена.

Конечно же, она лукавила. Внутри Джоан что-то жадно откликнулось на это прикосновение, которое было как обещание блаженства. Она знала, что может жестоко обмануться, но ее женская сущность не могла не отозваться на его призыв.

И Риз знал это.

– Тогда садись и доедай свой суп. Если ты и вправду равнодушна – рядом со мной ты в безопасности.

Он издевался над ней, бросал ей вызов. Стоит ей сесть на свое место, как он снова прикоснется к ней, и, может быть, одного раза будет достаточно, чтобы проверить, так ли уж она к нему равнодушна.

Их обоюдное влечение неимоверно усилилось; искушая, он незримо притягивал ее, а она слабо сопротивлялась. Риз вел себя так намеренно, словно демонстрируя свою власть. Только стол был преградой, удерживающей Джоан на месте.

– Что ж, – наконец сказал он. – По крайней мере, нам больше не нужно притворяться. Но если сила этого притяжения столь велика, что мы постоянно ощущаем его, я не могу понять, почему ты отказываешься?

– Я уже объяснила. Я не задержусь здесь надолго.

– Да. Тебе нужно идти и делать что-то важное. В этом мы с тобой похожи. В отличие от большинства мужчин, я тебя понимаю, так как знаю это по себе. Но, похоже, ты не собираешься уходить очень уж скоро. Я уже пообещал, что не буду связывать тебя обещаниями или останавливать. Что же произойдет с тобой в моих объятиях, чего ты боишься?